Ричард Керн (Richard Kern) – живая легенда современной эротической фотографии, режиссер, перформер и порнограф. Прославился благодаря своему сотрудничеству с зубастой нигилисткой от литературы Лидией Ланч, Мэрилин Мэнсоном, группой «Sonic Youth» и другими не менее знаковыми персонажами. Также известен как отменный мастер эстетических арт-провокаций, которыми он поливал США и Европу с 80-х годов. Характерный почерк Керна – сексапильные девочки-панки, покрытые татуировками и пирсингом.
Когда вы начали фотографировать?
Мне было около 10 лет. В то время я мастерил модели машин и устраивал целые постановки, снимая все это на свой «Instamatic». Делать снимки – это для меня многое означало. Сейчас мой сын находится в том же возрасте и тоже фотографирует. Просто снимает все подряд.
Позже в колледже я участвовал в создании журналов для болельщиков. Причина, по которой я занимался этим, заключалась в возможности публиковать сюрреалистические фотографии, которые я делал. Потом я понял, что по-настоящему быстро прославиться можно не в мире фотографий, а в мире кино; по крайней мере, тогда мне так казалось. И я стал делать фильмы, используя фотографии как промоушн для них. Но фотография все же была на первом месте?
Нет, это было чем-то вроде двух сторон одной медали. Я занимался кино, но фильмы для меня были быстрым способом засветить свое имя. Аналогичная ситуация и с искусством перфоманса. Им я тоже занимался. Например?
Просто однажды я понял, что помимо кино, есть еще одна возможность заставить говорить о себе. Особенно если ты не боишься скандалов и живешь в East Village. Устраивать провокации в начале 80-х было намного проще, чем сейчас. В то время я встречался с танцовщицей и ходил смотреть все эти жуткие арт-перформансы, которые они устраивали – если не считать музыки, все было крайне скучно. Мне захотелось сделать свой собственный перформанс в тех же местах, где обычно выступали такие танцоры. В первый раз это случилось в крошечном клубе, под завязку набитом людьми. Я посадил среди зрителей своего человека, который принялся демонстративно хамить танцорам, показывавшим на сцене свое обычное шоу. Затем один из танцоров ответил хаму, и началась потасовка. Я выбежал в зал и стал наносить крикуну удары ножом. Мы использовали искусственную кровь и она была повсюду – представьте себе реки крови в переполненном помещении. Это действительно сработало.
Когда вы начали фотографировать?
Мне было около 10 лет. В то время я мастерил модели машин и устраивал целые постановки, снимая все это на свой «Instamatic». Делать снимки – это для меня многое означало. Сейчас мой сын находится в том же возрасте и тоже фотографирует. Просто снимает все подряд.
Позже в колледже я участвовал в создании журналов для болельщиков. Причина, по которой я занимался этим, заключалась в возможности публиковать сюрреалистические фотографии, которые я делал. Потом я понял, что по-настоящему быстро прославиться можно не в мире фотографий, а в мире кино; по крайней мере, тогда мне так казалось. И я стал делать фильмы, используя фотографии как промоушн для них. Но фотография все же была на первом месте?
Нет, это было чем-то вроде двух сторон одной медали. Я занимался кино, но фильмы для меня были быстрым способом засветить свое имя. Аналогичная ситуация и с искусством перфоманса. Им я тоже занимался. Например?
Просто однажды я понял, что помимо кино, есть еще одна возможность заставить говорить о себе. Особенно если ты не боишься скандалов и живешь в East Village. Устраивать провокации в начале 80-х было намного проще, чем сейчас. В то время я встречался с танцовщицей и ходил смотреть все эти жуткие арт-перформансы, которые они устраивали – если не считать музыки, все было крайне скучно. Мне захотелось сделать свой собственный перформанс в тех же местах, где обычно выступали такие танцоры. В первый раз это случилось в крошечном клубе, под завязку набитом людьми. Я посадил среди зрителей своего человека, который принялся демонстративно хамить танцорам, показывавшим на сцене свое обычное шоу. Затем один из танцоров ответил хаму, и началась потасовка. Я выбежал в зал и стал наносить крикуну удары ножом. Мы использовали искусственную кровь и она была повсюду – представьте себе реки крови в переполненном помещении. Это действительно сработало.
Значит, после таких представлений появились ваши первые кинокартины?
Да. Я начал снимать фильмы, которые можно было бы использовать в наших шоу. Через некоторое время их скопилось столько, что я мог уже показывать их непосредственно вне перфомансов. Я мог стоять, заниматься своими делами, а мой фильм вроде «Fingered» делал всю работу за меня. Трудно представить, что такой фильм способен вызвать шок сейчас, но я лично присутствовал на показе в Бостоне и видел лица людей, смотревших этот фильм. Они были в смятении. Но разве они не знали, чего ожидать, когда покупали или бронировали билеты?
Не всегда. Чаще всего они слышали обо мне и хотели попасть на фильм, не имея ни малейшего представления о том, что их ждет. Люди часто так поступают. Они ничего не знают о предмете, но слышали, что это круто. Они думают: «Это круто! Я слышал об этом, и это наверняка должно быть круто». Поэтому они шли, покупали билеты, а шоу зачастую оказывалось для них большим сюрпризом. Почему вы перестали снимать кино?
Где-то к 1992 году я выдохся. Последний фильм, который я снял, назывался «The Nightmare» («Кошмар») и это была моя фантазия об одной девушке, которую я знаю. В то время я делал кучу ее фотографий и часто представлял как, фотографируя ее, кончаю или мы занимаемся сексом, когда она просто приходит ко мне домой И вот она действительно приходит, и я пытаюсь все это с ней осуществить, но она не дает мне. Весь смысл фильма в том, что я очень хотел проделать это с ней, и когда лента была готова, я это сделал. Значит, с видеокамерой вы просто реализовывали то, что не могли получить в реальной жизни?
Да, и абсолютно то же самое происходит с фотокамерой. Итак, вы бросили кино в 92-м и сконцентрировались на фотографии. Что это были за фотографии?
В то время я знал множество стриптизерш и садомазохистов, начал фотографировать всех, кого только мог. Также я снимал всех этих богатеньких девчонок, которые становились стриптизершами и набивали себе татуировки, потому что все это им казалось искусством.
Да. Я начал снимать фильмы, которые можно было бы использовать в наших шоу. Через некоторое время их скопилось столько, что я мог уже показывать их непосредственно вне перфомансов. Я мог стоять, заниматься своими делами, а мой фильм вроде «Fingered» делал всю работу за меня. Трудно представить, что такой фильм способен вызвать шок сейчас, но я лично присутствовал на показе в Бостоне и видел лица людей, смотревших этот фильм. Они были в смятении. Но разве они не знали, чего ожидать, когда покупали или бронировали билеты?
Не всегда. Чаще всего они слышали обо мне и хотели попасть на фильм, не имея ни малейшего представления о том, что их ждет. Люди часто так поступают. Они ничего не знают о предмете, но слышали, что это круто. Они думают: «Это круто! Я слышал об этом, и это наверняка должно быть круто». Поэтому они шли, покупали билеты, а шоу зачастую оказывалось для них большим сюрпризом. Почему вы перестали снимать кино?
Где-то к 1992 году я выдохся. Последний фильм, который я снял, назывался «The Nightmare» («Кошмар») и это была моя фантазия об одной девушке, которую я знаю. В то время я делал кучу ее фотографий и часто представлял как, фотографируя ее, кончаю или мы занимаемся сексом, когда она просто приходит ко мне домой И вот она действительно приходит, и я пытаюсь все это с ней осуществить, но она не дает мне. Весь смысл фильма в том, что я очень хотел проделать это с ней, и когда лента была готова, я это сделал. Значит, с видеокамерой вы просто реализовывали то, что не могли получить в реальной жизни?
Да, и абсолютно то же самое происходит с фотокамерой. Итак, вы бросили кино в 92-м и сконцентрировались на фотографии. Что это были за фотографии?
В то время я знал множество стриптизерш и садомазохистов, начал фотографировать всех, кого только мог. Также я снимал всех этих богатеньких девчонок, которые становились стриптизершами и набивали себе татуировки, потому что все это им казалось искусством.
Комментариев нет:
Отправить комментарий